Италия, Часть 2

Падуя Душа почему-то велит начать с января 2009 года, когда мы приехали в Италию на пять месяцев. Сам этот факт казался мне тогда невероятным везением. Я всегда мечтала пожить в Италии не как турист и не как нищий эмигрант, а как обычный житель, ходить в обычную булочную, пользоваться общественным транспортом, т. е. примерить на себя еще один костюм, костюм итальянки, как будто мне мало костюмов еврейки, русской и американки. Есть у меня личная не очень приятная традиция — в моей жизни все очень хорошее как правило совмещается с чем-то очень плохим, как будто за все по-настоящему важное я должна всерьез расплатиться. Очень хорошая поездка в Израиль летом 2008 прошла в сильных болях. По приезде домой у меня диагностировали выбитый диск в позвоночнике. Я провела месяц на наркотиках и после двух не очень эффективных инъекций стероидов в позвоночник все-таки укатила с мужем в сентябре в Европу – у Бори начинался субботний год, и все было давно запланировано. Скитания по Европам и Азиям, переезды и перелеты, плохие матрасы только усугубили мое состояние. В Италию я приехала совсем плохая, и облегчение пришло только к концу поездки. Сильная мучительная боль не оставляла меня ни днем, ни ночью, и, конечно, окрасила поездку, но не сумела ее раскрасить черным цветом, и в памяти моей осталось не столько то, как я, нога за ногу, брела по улицам, закусив губы от боли, не то, что я там перенесла, а главным образом то, что я там увидела и прочувствовала. Я почти никогда не цитирую свои стихи, но хочу все-таки привести здесь одно стихотворение, написанное мною в феврале в Падуе. Оно очень точно описывает мое настроение в эти холодные, мучительные и все же радостные дни 2009 года. Нам говорят, что тают полюса, А здесь ветра соборы раскачали, И слёзы набегают на глаза От холода или другой печали.   И ветер проникает в мои сны, И нет надежд… Но вдруг забьётся сердце — Проглянет ранним вестником весны Кусочек неба, чистого, как в детстве.   И, приникая к дождику щекой, Я улыбнусь, предвидя избавленье. Раз где-то есть безоблачный покой, И мне, быть может, выпадет мгновенье.   И небо станет ярче, голубей, Сирень взорвётся, отлетят заботы, И я помчусь, гоняя голубей, Как этот мальчик в ярко-красных ботах.   Наша первая итальянская база была в старейшем городе северной Италии Падуе. Трудно поверить, что можно запросто ходить по городу, упомянутому Вергилием в его Энеиде. Город был основан троянцем Антенором, другом и советником Приама. Трои давно нет, нет совсем, а Падуя жива, и на одной из ее улиц выставлен напоказ найденный там саркофаг Антенора. Нам повезло, мы там провели 3 месяца с бесконечными вылетами и выездами в другие города Италии, но дом был там. Не знаю почему, но я прикипела к Падуе душой. Мне кажется, когда меня не будет, мой дух в числе дорогих мне мест нет-нет да и заглянет в этот не самый популярный среди широкой публики город. Моя жизнь в Падуе была до предела упрощена – два чемодана вещей на двоих на 7 месяцев и на три сезона — зиму, весну и лето (после пяти месяцев в Италии были еще два месяца странствий по Европе); маленькая квартирка, состоящая из спальни и еще одной комнаты, в которой, кроме кухонной плиты и обеденного стола, стояло кресло и стол для компьютера, поэтому Боря в зависимости от настроения и аппетита называл её то кухней, то столовой, то почтительно гостиной, а то еще более уважительно кабинетом. По Падуе я бродила часами, и в минуты просвета, когда действовали таблетки, я шла по городу с улыбкой на лице. Первые два месяца было необычайно холодно, и туристов в городе было очень немного. Я заходила в прекрасные церкви, и в них было зябко, гулко и пусто — я там была одна. Во время эмиграции я полюбила бродить по Риму без карты, наугад, поражаясь неожиданным находкам. В Падуе я делала то же самое, порой обнаруживая прекрасные уголки, а порой забредая туда, куда Макар телят не гонял и правильно делал, им бы там не понравилось. А я и там находила сокровища, например, маляра, поющего “Сердце красавицы” абсолютно оперным голосом. Впрочем, в центре тоже было на что посмотреть. Например, на фоне утончённой капеллы Скровеньи, расписанной Джотто, мне как-то встретились две дамы, как говорила одна моя знакомая “тооолстые, красииивые”, которые с энтузиазмом лузгали семечки. В Италии много украинских женщин, проезжающих ухаживать за престарелыми, а потом иногда остающихся там, да и мужчин тоже немало, и на вокзале в Тревизо висел огромный плакат на украинском о том, как менять карбованцi на рубли. Мне этих женщин было жаль — некоторые из них оставляли дома своих детей и мужей, тяжело работали, дети росли без матерей, семьи распадались. Впрочем, большинство тех, с кем я разговаривала, были довольны своей новой жизнью. Я воспринимаю Италию совсем не так,...

Прочитайте больше