Италия, Часть 2

Padua, Prato della Valle

Падуя

Душа почему-то велит начать с января 2009 года, когда мы приехали в Италию на пять месяцев. Сам этот факт казался мне тогда невероятным везением. Я всегда мечтала пожить в Италии не как турист и не как нищий эмигрант, а как обычный житель, ходить в обычную булочную, пользоваться общественным транспортом, т. е. примерить на себя еще один костюм, костюм итальянки, как будто мне мало костюмов еврейки, русской и американки.

Есть у меня личная не очень приятная традиция — в моей жизни все очень хорошее как правило совмещается с чем-то очень плохим, как будто за все по-настоящему важное я должна всерьез расплатиться. Очень хорошая поездка в Израиль летом 2008 прошла в сильных болях. По приезде домой у меня диагностировали выбитый диск в позвоночнике. Я провела месяц на наркотиках и после двух не очень эффективных инъекций стероидов в позвоночник все-таки укатила с мужем в сентябре в Европу – у Бори начинался субботний год, и все было давно запланировано. Скитания по Европам и Азиям, переезды и перелеты, плохие матрасы только усугубили мое состояние. В Италию я приехала совсем плохая, и облегчение пришло только к концу поездки. Сильная мучительная боль не оставляла меня ни днем, ни ночью, и, конечно, окрасила поездку, но не сумела ее раскрасить черным цветом, и в памяти моей осталось не столько то, как я, нога за ногу, брела по улицам, закусив губы от боли, не то, что я там перенесла, а главным образом то, что я там увидела и прочувствовала.

Я почти никогда не цитирую свои стихи, но хочу все-таки привести здесь одно стихотворение, написанное мною в феврале в Падуе. Оно очень точно описывает мое настроение в эти холодные, мучительные и все же радостные дни 2009 года.

Padua, Pigeons

Нам говорят, что тают полюса,

А здесь ветра соборы раскачали,

И слёзы набегают на глаза

От холода или другой печали.

 

И ветер проникает в мои сны,

И нет надежд… Но вдруг забьётся сердце —

Проглянет ранним вестником весны

Кусочек неба, чистого, как в детстве.

 

И, приникая к дождику щекой,

Я улыбнусь, предвидя избавленье.

Раз где-то есть безоблачный покой,

И мне, быть может, выпадет мгновенье.

 

И небо станет ярче, голубей,

Сирень взорвётся, отлетят заботы,

И я помчусь, гоняя голубей,

Как этот мальчик в ярко-красных ботах.

 

Наша первая итальянская база была в старейшем городе северной Италии Падуе. Трудно поверить, что можно запросто ходить по городу, упомянутому Вергилием в его Энеиде. Город был основан троянцем Антенором, другом и советником Приама. Трои давно нет, нет совсем, а Падуя жива, и на одной из ее улиц выставлен напоказ найденный там саркофаг Антенора. Нам повезло, мы там провели 3 месяца с бесконечными вылетами и выездами в другие города Италии, но дом был там.

Не знаю почему, но я прикипела к Падуе душой. Мне кажется, когда меня не будет, мой дух в числе дорогих мне мест нет-нет да и заглянет в этот не самый популярный среди широкой публики город.

Padua, St. Antonio 10

Моя жизнь в Падуе была до предела упрощена – два чемодана вещей на двоих на 7 месяцев и на три сезона — зиму, весну и лето (после пяти месяцев в Италии были еще два месяца странствий по Европе); маленькая квартирка, состоящая из спальни и еще одной комнаты, в которой, кроме кухонной плиты и обеденного стола, стояло кресло и стол для компьютера, поэтому Боря в зависимости от настроения и аппетита называл её то кухней, то столовой, то почтительно гостиной, а то еще более уважительно кабинетом.

Padua, Cathedral 2

По Падуе я бродила часами, и в минуты просвета, когда действовали таблетки, я шла по городу с улыбкой на лице. Первые два месяца было необычайно холодно, и туристов в городе было очень немного. Я заходила в прекрасные церкви, и в них было зябко, гулко и пусто — я там была одна. Во время эмиграции я полюбила бродить по Риму без карты, наугад, поражаясь неожиданным находкам. В Падуе я делала то же самое, порой обнаруживая прекрасные уголки, а порой забредая туда, куда Макар телят не гонял и правильно делал, им бы там не понравилось. А я и там находила сокровища, например, маляра, поющего “Сердце красавицы” абсолютно оперным голосом.

Italy, part 2, Padua, Venice 51

Впрочем, в центре тоже было на что посмотреть. Например, на фоне утончённой капеллы Скровеньи, расписанной Джотто, мне как-то встретились две дамы, как говорила одна моя знакомая “тооолстые, красииивые”, которые с энтузиазмом лузгали семечки. В Италии много украинских женщин, проезжающих ухаживать за престарелыми, а потом иногда остающихся там, да и мужчин тоже немало, и на вокзале в Тревизо висел огромный плакат на украинском о том, как менять карбованцi на рубли. Мне этих женщин было жаль — некоторые из них оставляли дома своих детей и мужей, тяжело работали, дети росли без матерей, семьи распадались. Впрочем, большинство тех, с кем я разговаривала, были довольны своей новой жизнью.

Padua, Pigeons 1

Я воспринимаю Италию совсем не так, как все остальные страны, и поэтому всегда веду себя там в совершенно несвойственной мне манере. Итальянский у меня примерно на уровне Эллочки-людоедки, только вместо “жуть” и “мрак” у меня “спасибо” и “будьте любезны”. Нет, серьёзно, с существительными или какими-нибудь наречиями у меня в то время было терпимо, а вот времён глаголов у них 16, и с глаголами у меня была напряжёнка. В любом другом месте я бы со своими комплексами рта не раскрыла, а здесь еще как раскрывала, и не зря. Например, как-то храбро заказываю себе ужин в ресторане по-итальянски, и официантка неожиданно начинает мне громко аплодировать и кричит “Bravo, signora”, повергая меня этим в невероятное смущение.

Padua, Market

В Падуе находится один из самых знаменитых в Италии рынков. Моя мечта сбылась – я не только бегала туда за продуктами, но у меня там появился свой булочник, своя молочница и свой продавец рыбы. На рынке я была вынуждена разговаривать по-итальянски — продавцы по-английски не знали ни слова. Выучив мои пристрастия наизусть, они порой просто спрашивали, сколько того или иного продукта мне отвесить. Все они называли меня “signora аmericana”, а я храбро (или нагло) обсуждала с ними погоду и даже выражала свое мнение (резко отрицательное) по поводу необычных зимних холодов. Все беседы проходили не чинно и важно, а обязательно с элементом итальянской комедии.

Прихожу на рынок покупать фасоль, спрашиваю у продавщицы, как варить pasta e fagioli суп. Она объясняет, а потом подпрыгивает и целует кончики пальцев. Я чудом почти всё понимаю и спрашиваю, в какой воде замачивать фасоль. Она говорит, что в холодной, и опять подпрыгивает, и опять целует кончики пальцев. Расходимся ужасно довольные друг другом, и суп у меня получается совершенно замечательный.

Захожу погреться в магазин. Впереди меня на эскалаторе дама с собачкой: дама в шубке, собачка в жакетике. Обе элегантно сходят с эскалатора. Дама поворачивается к собачке, аплодирует ей и говорит: “Брависсимо”! Я всегда веду беседы со всеми животными, не только со своими собаками, с этими мы постоянно беседуем о жизни, но и с абсолютно чужими мне зверюшками. Оказывается, я не сумасшедшая, я просто в душе итальянка.

Italy, part 2, Saint Justina-1

Когда-то я видела в пародии на вестерн, как дряхлая старушка почти ползком доползает до лошади, взмывает в седло и лихо скачет вдаль. Здесь наблюдала точно ту же сцену, только вместо лошади был велосипед.

Padua, St. Antonio 3

А вот вам и еще один вклад наших соотечественников в итальянский сюр. В Падуе находится знаменитая базилика Святого Антония, очень красивая, огромная, мощная, тринадцатый век, безусловно стоит визита. Я любила там бывать, рассматривать детали архитектуры, иногда слушать прекрасный орган. В холодные месяцы я часто была там чуть ли не в полном одиночестве. Вообще-то базилика очень популярна — в ней хранятся мощи Святого Антония и туда съезжаются пилигримы из разных стран мира. Многие оставляют там записки, фотографии больных людей и даже разбитых в аварии машин, благодаря святого за чудесное спасение. Так вот, среди этих трогательных записок и фотографий бросилась в глаза визитная карточка предприимчивой дамы весьма облегченного поведения из далекой Белоруссии, временно проживающей в Падуе и разыскивающей новую клиентуру.

Padua, Signori in their uniform

Когда-то в эмиграции я ужасно стеснялась своей нищеты и не могла заставить себя рыться в куче вещей и покупать вещи на раскладках. В этой поездке я с улыбкой наблюдала, как элегантные итальянские синьоры в норковых шубах копались в кучах барахла, над которыми было написано, что всё за три евро. Норковые шубы – это зимняя униформа дам на севере Италии. Я же оставила шубу дома, ходила в легком пальтишке и очень мёрзла. Зато я оставила дома также потертые джинсы и белые кроссовки, и когда у некурящей меня на третий день по-итальянски попросили прикурить, я поняла, что вписалась, и очень этому обрадовалась.

Очень давно, больше двадцати лет тому назад, в свой первый приезд в Париж я зашла в Сорбонну, увидела раскованных и уверенных в себе студентиков и вдруг расплакалась от жалости к себе, от того, что вся молодость прошла в условиях несправедливых и жестоких ограничений, что из-за моей некоренной национальности меня не брали ни в аспирантуру, ни на хорошую работу, что так много мне было дано и так мало состоялось. Мне тогда было чуть больше сорока и я знала, что впереди у меня долгие годы тяжёлой, не самой любимой, но хорошо оплачиваемой работы, которую я никогда не решусь бросить, потому что я тогда именно так понимала свой долг перед семьёй. Теперь я уже спокойна — “две жизни прожить не дано…” Все долги оплачены, и сослагательное наклонение большого смысла уже не имеет. Я живу в студенческом Энн Арборе, мысленно называю студентов детьми и смотрю на них с большим удовольствием.

Padua university 1

Падуя мне в этом смысле подошла. В этом городе находится один из старейших университетов Европы, в котором работал Галилей и где список бывших студентов включает множество знаменитостей от Коперника до Казановы.

Сравнительный анализ Падуи и Энн Арбора справедлив: Падуя чуть больше Энн Арбора, и их университет тоже пропорционально больше. Привожу результаты этого анализа. Неожиданно для меня оказалось, что мы выигрываем с огромным отрывом по качеству музыкальной и театральной жизни. Мы также определенно выигрываем по количеству и размеру книжных магазинов. Это интересно, ведь я так часто слышу фразы о полном бескультурье американцев. Кто же тогда заполняет наши огромные концертные залы и покупает книги?

По индексу либерализма и по легкому студенческому пьянству у нас, я думаю, боевая ничья. А вот проигрываем мы, кроме климата, архитектуры, качества рынка и количества общего веселья, еще и по спектаклю, который называется “выпуск из университета”.

В Энн Арборе выпуск из университета проходит дважды в год, но основной выпуск и основной спектакль обычно весной. Если вы попали на огромный стадион в день выпуска, вы почти наверняка увидите кого-то очень знаменитого, выступающего перед выпускниками. Русскому читателю наверняка известна знаменитая речь Иосифа Бродского, который получил почетного доктора и выступил на зимней выпускной церемонии в 1988 году. Мы в это время как раз ждали разрешения на выезд из Союза и увидели Бродского у нас в Энн Арборе позже, в 1992 году. Мы долго с ним разговаривали, но я забыла фотоаппарат и подумала, что сниму его в следующий раз. Следующего раза не было. Конференция в его честь была назначена на ноябрь 1996 года, и он должен был там быть. Конфереция состоялась, но без него — в январе 1996 года его не стало. Зато я видела на нашем стадионе двух президентов — Клинтона и Обаму.

Italy, part 2, Prato della Valle 8

Даже при том, что президент Обама приземлялся в вертолете прямо на крышу стадиона и его сопровождали многочисленные охранники, я все-таки отдаю пальму первенства по качеству спектакля Падуе. Здесь каждый день кончают университет несколько человек, не все одновременно, как у нас, поэтому идёт нескончаемый выпуск, и три моих месяца прошли под песню “Dottore, Dottore…”. Эта песня поётся перед зданием университета на центральной площади города друзьями и родственниками выпускников.

Докторами здесь называют всех закончивших университет, а поётся в этой песне о том, чего именно доктором является выпускник, и это не наука, а далеко не самое почётное место на человеческом теле. В это же время весь город увешивается плакатами с фотографиями и рисунками о конкретном(ой) выпускнике(нице), и эти плакаты абсолютно и довольно однообразно непристойны. Я отказалась их фотографировать, а иначе мои заметки могли бы плавно перейти в жанр порнографии.

Italy,part 2,  Irochka in Ferrara 2

Навестившую нас в Падуе младшенькую особенно поразило то, что плакаты вывешиваются там, где их видят все знакомые и родственники, например, мамы и бабушки. Вот в этом смысле цивилизация в наш Энн Арбор ещё не пришла.

Padua Graduation 7

Кроме того, выпускников обоих полов раздевают на площади порой до нижнего белья, одевают в нелепые одежды, заставляют пить прямо из горлышка и, вообще, всячески над ними издеваются.

Italy, part 2, Cavour in a mask -1

Студетнты любят резвиться, и их никто за это не наказывает. На этом снимке – памятник национального героя графа Кавура в маске. Хорошо быть молодым и озорным в стране, где за такие шалости никого не шлют в лагеря.

Italy, part 2, Shakespear

Ещё одна многими забытая информация о Падуе – именно здесь происходило действие “Укрощения строптивой” Шекспира.

Padua 5

Бюрократия в Италии фантастическая и бестолковщина тоже. Боря в Падуе не получил ни одной зарплаты — ему забыли оформить рабочую визу. Зарплата его догнала в Мичигане, и заплатили ему не за то, что он там реально делал, а за то, что он как бы их консультировал из Америки. Этот трюк был придуман на уровне проректора, как выход из нелепой ими же созданной ситуации, т. к. иначе ему пришлось бы летать за рабочей визой в Мичиган.

Italy, part 2, Padua, Libeskind

На снимке вверху памятник жертвам 11-го сентября работы архитектора Либескинда. Италия дружит со всеми, всех любит, у итальянцев не развита ксенофобия. Дай Бог, чтобы демографические изменения последних дет в Италии не стерли улыбку с ее доброго лица.

Я умудрилась в Падуе отравиться так, что пришлось вызвать скорую и отвезти меня в больницу. Скорая приехала, и парамедики сообщили Боре, что по итальянскому закону из соображений безопасности он ехать в скорой не может и должен добираться до госпиталя своим ходом. Он, по-видимому, им объяснил, что не знает, где госпиталь, и его в нарушении закона благополучно посадили в кабину. Можете себе представить такое в Америке, где закон есть закон? Вот и я не могу.

Должна покаяться: я не люблю, когда в демократическом обществе нарушают закон: не нравится — борись за его изменение, а нарушать и обходить его не стоит, и в любой другой стране мне бы это не понравилось, а в Италии и это кажется очень милым. Воистину, любовь слепа.

Кстати, в больнице меня обследовали, продержали весь день на капельнице, а при выписке сказали размахивающему кредиткой Боре, что мы им ничего не должны. Можете себе представить такое в Америке, где стоимость дня в больнице изменяется не в сотнях, а скорее в тысячах долларов? Вот и я не могу.

Padua, Scrovegni chapel

По традиции, несколько практических советов. Если вы путешествуете сами, не в группе, закажите билеты в изысканную капеллу Скровеньи заранее, а то можете и не попасть. Если вы не на машине, в Падую от Венеции легко добраться поездом. Не пропустите эклектичную, но очень впечатляющую базилику Святого Антония, а также выпейте кофе за мое или свое здоровье в знаменитом кафе Педрокки, расположенном прямо рядом с университетом. Приятно пить кофе в месте, где бывали Стендаль и лорд Байрон. Прямо возле этого кафе обычно проходят выпускные издевательства и развешиваются не совсем пристойные плакаты, о которых я писала. По Падуе можно и нужно ходить пешком. Надеюсь, что она вам понравится.

 Продолжение следует

Мара Мордухович, Энн Арбор, 2013-2014

Copyright @ Margaret Mordukhovich, www.maratravelblog.com

 

 

 

 

 

 

2 комментария

  1. Averbukh
    Окт 6, 2014

    Ну вот, теперь захотелось в Падую. Не путевые заметки, наваждение какое-то.

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Copyright© maratravelblog.com